Во вторник, 6 марта, в 14.51 на российской базе Хмеймим в Сирии произошла крупнейшая авиакатастрофа за всю военную кампанию России в этой стране — при заходе на посадку потерпел крушение военно-транспортный самолет Ан-26, сообщило минобороны. На борту самолета были 39 человек, все они погибли». Из официального сообщения.
Спустя несколько дней после трагедии были обнародованы имена погибших. Все они военнослужащие, в том числе 27 офицеров, а также генерал-майор Еременко. Первый в скорбном списке — командир экипажа, майор С. Смирнов.
… Нина Михайловна Смирнова не может скрыть слез. Перед ней стоит фотография сына с траурной лентой.
— Сережа не любил фотографироваться, — рассказывает Нина Михайловна, — это снимок с доски почета. Ему было 44 года, летчик 1 класса, 3000 часов налета. Самолет мог хоть задницей посадить. Мы с мужем плачем день и ночь.
Смирновы-старшие живут в обычной ржевской пятиэтажке. Оба — выпускники одной школы 1965-го. В прошлом году им исполнилось по 70. В Ржев переехали в 1993 году из Литвы. Там служил Геннадий Сергеевич, муж Нины Михайловны.
— Сережа в Литве родился, — продолжает рассказ Н. Смирнова, — рос крепким, боевым, спортивным. Закончил высшее военное училище в Балашове Саратовской области, как и его отец. Это единственное учебное заведение в стране, готовившее летчиков для транспортной авиации. В 2002 году оно закрылось.
Падение самолета произошло во время предвыборной кампании и оказалось крайне неприятным для избирательного штаба Путина. В свою пользу его никак не обратишь. Не далее как 11 декабря в том же злополучном Хмеймиме ВВП объявил о нашей победе и выводе войск из Сирии. А тут сразу столько военнослужащих погибло. Возникают ненужные вопросы. Не удивительно, что и министерство обороны, и Госдума (она-то откуда знает?) объявили, что катастрофа не связана с огневым контактом. Далее начали высасываться из пальца версии: отказ оборудования, техническая неисправность, что-нибудь задел, сильный ветер… Окончательного вывода нет до сих пор. Скорее всего, и не будет. Стране не до того: гремят фанфары по случаю очередного избрания президента.
— Я расскажу вам, — делится Нина Михайловна Смирнова, — как все произошло. Эти военные должны были улететь в Россию на 8 марта. Их ждал борт в Хмеймиме. Сергей осуществлял внутренние перевозки. 6 марта уже сделал две посадки, забирал людей в двух точках. Эта была третья. Обычно на аэродром в Хмеймиме самолеты заходят с моря — так безопасней. Но из-за ветра Сергей был вынужден пойти на посадку с суши. В нескольких километрах от аэродрома — жилой микрорайон. Оттуда и обстреляли самолет.
***
Смирнова не голословна, она была на похоронах сына, где и шел разговор о причинах происшествия. Какой версии верить, официальной или материнской, воля читателя. По мне, версия Смирновой убедительна, а минобороны — крайне мутная. Ан-26 упал из-за отказа двигателя за 500 м до аэродрома? Но у этого самолета три двигателя. Кончилось топливо? Не смешите меня. Хорошо еще, нет разговоров «об ошибке пилота».
Российское руководство с удовольствием замяло бы трагедию, но сделать это невозможно. Постарались сделать так, чтобы было как можно меньше шума и обсуждений.
— Моему возмущению, — восклицает Нина Михайловна Смирнова, — нет предела. Траур в стране объявлен не был. О смерти сына нам никто не сообщал, добывали информацию сами. Братья позвонили, спросили: «Слышали, в Сирии Ан-26 упал?». У меня сердце так и екнуло. По своим каналам узнали, что Сергея больше нет. Тут же с Геннадием Сергеевичем отправились по месту его службы.
Обычно прощание с погибшими летчиками происходит на аэродроме. Должно было быть так: шесть гробов (весь экипаж) выставляются на взлетную полосу, выносятся награды, выстраивается полк, выносится знамя, идет прощание. Потом едут на кладбище. Однако накануне позвонили из Москвы и запретили церемонию на аэродроме. На кладбище было выставлено ограждение Росгвардии.
— Постарались сделать, — объясняет Н. Смирнова, — как с генералом Ереминым. Его хоронили в Мытищах, кладбище официально в тот день не работало. На территорию пропускали только по спискам, а все автомобили останавливались офицерами военной полиции. Не было ни музыки, ни салюта. У Сергея был очень дружный курс, приехали однокурсники. Представляете, их не хотели пускать на кладбище! А вообще на прощание собралось не менее 400 человек, все было черно от народа. Командир полка, где служил Сергей, сделал все по-человечески, ослушавшись начальство. Он сказал: «Пусть меня уволят, но прощание будет со всеми воинскими почестями». Играл оркестр, охрана кладбища была снята, и салют прозвучал. Из-за этих чертовых выборов хотели сделать тайными похороны людей, которые верой и правдой служили России.
Незадолго до убытия сына в Сирию Нина Михайловна была у него в гостях.
— Приехала на день рождения Сергея, — поясняет Смирнова, — он родился 13 февраля. И почувствовала неладное. После моих настойчивых вопросов Сергей признался, что его отправляют на две недели в командировку в Сирию. Уверял, что никакой опасности нет…
***
Нина Михайловна и Геннадий Сергеевич Смирновы вырастили достойного сына. Он обязательно каждый день звонил родителям в Ржев, справлялся, как у них дела. Теперь уже не позвонит. Вечная ему память.
Андрей Симонов, газета «Быль нового Ржева»
Все авиационное сообщество знает, что Ан-26 расстреляли при заходе на посадку,а власти все замалчивают